08.06.2014 - 14:13 Украинская хунта возобновила обстрел центра Славянска Украинские силовики ведут обстрел центра Славянска. Под огнём в том числе находится здание городского исполкома, а так же жизненно важные объекты городской инфраструктуры.
«Сейчас ведётся обстрел артиллерией центра города. Один из снарядов разорвался рядом со зданием Горисполкома», — рассказала сообщила пресс-секретарь народного мэра города Вячеслава Пономарёва Стелла Хорошева.
Кроме того, по её словам, уже второй день в Славянске отсутствует мобильная связь, зафиксированы «серьёзные проблемы с питьевой водой».
«Водопровод ещё не восстановлен, вода осталась только у тех, кто запас её в бутылках, или у кого есть колодцы», — рассказали ранее представители местного ополчения. По словам сил самообороны, большая часть Славянска также остаётся без электроснабжения.
По последним данным, в результате обстрела в городе также была повреждена газовая труба. Артобстрел повредил газовую трубу в районе «Машмет».
Сообщается, что украинские военные при обстреле используют гаубицы и самоходные миномётные установки «Тюльпан». Кроме того, по некоторым данным, силовики применили систему залпового огня «Град» в селе Николаевка недалеко от Славянска.
Заместитель командира ополчения Славянска Федор Березин сообщил, что информация о «Граде» пока уточняется. «Есть погибший ополченец. Говорил по телефону с одним из легко раненных — продолжает воевать. Вот такие там люди».
В штабе народного ополчения города также рассказали, что стрельба возобновилась и в окрестностях Краматорска. «Сейчас бои идут на окраине Краматорска, в районе совхоза «Ясногоровский», а также на окраине Славянска, в районе «Машмет», — заявили представители антифашистского сопротивления.
Как сообщил ИТАР-ТАСС представитель народного ополчения Славянска, в ходе артобстрела «снаряды разорвались в районе центральной площади, горисполкома, узла связи».
По его словам, «в эти часы в центре города было много людей — в расположенном на площади храме только закончилась праздничная служба». «Среди мирного населения есть жертвы, многие получили осколочные ранения», — сказал представитель ополчения, не уточнив число раненных и погибших людей.
Ранее силовики обстреливали районы Червоного Молочара, Машчермет, а также посёлок Семёновка, однако серьезных разрушений отмечено не было. В ответ силы ополчения наносили удары по горе Карачун, где дислоцированы нацгвардия и части ВС Украины.
Славянск. Обстрел центра города 13:00 08.06.2014 г.
08.06.2014 - 14:51 Россия не намерена вести переговоры с Украиной
8 июня в информационном центре «Юго-Восточный фронт» состоялось включение с помощью мобильной телефонной связи с членом Совета Федерации ФС РФ Игорем Морозовым из Рязани. Игорь Морозов высказал своё мнение о дальнейших вариантах развития событий на Юго-Востоке.
«У нас были большие ожидания, связанные с днём инаугурации. В первой речи нового президента Украины должно было прозвучать заявление о прекращении войны на Донбассе. Но вместо этого он ответил обстрелом по Славянску, арестом российских журналистов и прочими противоправными действиями.
Мне представляется, что военные действия будут продолжаться, но Россия уже не будет вступать в переговоры с Украиной. А гражданам Донбасса я хочу пожелать выдержки и силы духа, они должны идти до конца».
Россия не намерена вести переговоры с Украиной. Игорь Морозов.
08.06.2014 - 18:58 В результате обстрела Славянска военными киевской хунты погибла пятилетняя девочка
Каждый час поступает информация о раненых и погибших. Еще один снаряд убил пожилого человека, в тот момент он шел по улице. Народный мэр Славянска Вячеслав Пономарев говорит, что скорая помощь не успевает обрабатывать все вызовы. Сейчас в городе горят все заводы и фабрики, жители говорят, что частично разрушена церковь в центре.
Военные также обстреляли здание горисполкома, снаряд попал в актовый зал, из которого за несколько минут до удара были эвакуированы сотрудницы администрации ДНР. Представители народного ополчения говорят, что минута промедления могла бы стоить жизни — осколки разлетелись по всему помещению.
Как сообщает с места событий корреспондент LifeNews, обстановка в городе паническая, потому что никто из жителей не ожидал, что после инаугурации Петра Порошенко начнется атака Славянска.
С утра военные начали обстреливать окраины города, несколько ударов нанесли по центру. Люди боятся выйти из бомбоубежища, потому что солдаты не прекращают атаку.
Точное количество жертв подсчитать невозможно. Как сообщает корреспондент из Славянска, снаряды падают на город один за другим.Мэр Славянска Вячеслав Пономарев подтвердил, что украинские военные используют реактивную систему залпового огня «Град» и тяжёлую артиллерию. Удары наносятся по жилым кварталам и оживлённым местам. Люди пытаются укрыться в бомбоубежищах и подвалах.
— Снаряд попал в дом, который находится напротив Центрального рынка. Он разгромил подъезд, около него сидела женщина, ей оторвало голову. Еще пострадали двое — одному из мужчин оторвало ноги, а второго увезли с ранениями в больницу, — рассказывает жительница Славянска. — Потом я пошла с рынка домой, опять взрыв, меня кинуло под дерево. Разбомбили мебельный цех, который находится напротив АИЗа, там сейчас все горит.
В Славянске наблюдается напряженная ситуация с продовольствием и медикаментами. Украинские военные блокируют грузы, жители вынуждены покидать свои дома. Народный мэр города Вячеслав Пономарев сообщил, что водопровод восстановлен, но пока воды в городе нет.
Напомним, наступление на Славянск возобновилось третьего июня в пять часов. Массированный обстрел велся из 152-миллиметровых орудий. Украинские силовики обстреливали Семеновку и поселок Восточный.
Также утром шестого июня в поселке Семеновка из тяжелой артиллерии и реактивной системы залпового огня «Град» обстреляли блокпост.
Славянск Силы нацгвардии Украины продолжают усиленный обстрел пригорода и центра Славянска
08.06.2014 - 19:05 ДНР продолжает отправлять добровольцев в ополчение Славянска. Мирослав Руденко
8 июня в информационном центре «Юго-Восточный фронт» состоялось включение с помощью мобильной телефонной связи с членом правительства ДНР Мирославом Руденко из Донецка.
«Мы не видим сейчас целесообразности вводить новый паспортный режим, — заявил Мирослав Руденко. — Потому что это лишние финансовые расходы, процедура будет через чур усложнена, да и людям не до этого. Но этот вопрос мы не выпускаем из виду и как только ситуация более или менее успокоится, обязательно займёмся этим вопросом».
Также Мирослав Руденко заявил о том, что сегодня был дан залповый огонь по сёлам Семёновка и Селезнёвка вблизи Славянска. Правительство ДНР продолжает направлять добровольцев в ополчение для того, чтобы помочь Славянску в борьбе с фашистами.
ДНР продолжает отправлять добровольцев в ополчение Славянска р
Темная и теплая украинская ночь. В летнем кафе напротив меня сидит мой старинный друг, «медийное лицо России», корреспондент «Вести 24». У него уже взяли автографы все присутствующие – и официанты, и клиенты. Женя только что вырвался из Славянска, где проработал почти три месяца.
Ест жадно, выглядит плохо. Говорит: «лучше не спрашивай, как выехал, знакомые ополченцы в Донецке с днем рождения поздравили». В нескольких километрах от нас тяжелый пулемет выпускает тугую очередь на половину ленты. Женька ест как не слышал. Для него это не война. Но люди в кафе затихают, прислушиваются и начинают расходиться по домам.
В три часа ночи меня будит телефон, звонит один из советников премьер-министра ДНР и сердце падает в пустоту – «начался штурм…». Но в трубке веселый голос:
- Давай, просыпайся, спускайся вниз, посмотришь на визит правительства. Мы у вас сегодня ночуем!
В холле нашей полузаброшенной окраинной гостиницы есть на что поглядеть. Почти два десятка тяжело и со вкусом вооруженных людей, культурно стоят в очереди к стойке портье. Остальные кучкуются вокруг груд рюкзаков и автоматов, смех, шутки, веселье. Знакомый охранник спрашивает:
- Как тебе наш бродячий цирк?
Без комментариев. Ручной пулемет стоит на сошках и выцеливает тупым рыльцем зеркальные входные двери. Сергей, один из советников премьера, интеллигентный парень, правда, с тактической кобурой на бедре, просит у портье чая. Но гостиничный ресторан не работает уже больше месяца – нет постояльцев, и в ближайшее время они не ожидаются. Зову советника к себе в номер. Завариваю гигантскую железную кружку чая.
Я купил ее в Славянске, в последние числа апреля, и продавщица спросила меня почему-то: «Что, война начнется?». Через десяток минут, у меня в номере половина правительства ДНР. Все курят. У этого восстания на Юго-Востоке запах табачного дыма. Курят все и везде. Табачные киоски в центре Донецка уже зияют полупустыми витринами. Советник спрашивает меня:
- Еще чашка найдется? Сейчас премьер придет.
И шутливо замечает, что сбылись мечты Аристотеля. ДНР – чуть ли не первое в мире государство, которым управляет философ. У Александра Бородая философское образование. Я помню, присутствовал, случайно, при «философском» обеде правительства. Аристотель был бы доволен таким аскетизмом. Обед дополнял завтрак и был объединен с ужином. В считанные секунды на бензозаправке были сметены все сухарики и чипсы. Ели на ходу, в машинах - некогда. И сейчас правительство долго не рассиживалось – все выпили по чашке чая и разбрелись по номерам – досыпать последние, уже предутренние часы. Керчь на связи
Утром я случайно попадаю на какое-то техническое заседание. Пять мужиков в отглаженных рубашках, строители, обсуждают с жаром фундаментные блоки. Донецк строит баррикады, прикрывая свои широкие проспекты. Несколько раз звонят мэру города. Он чуть ли не единственный из сити-менеджеров, кто не потерял своей должности после всех событий. Говорят, очень хороший хозяйственник.
И это видно по улицам. Мэр просит сдвинуть баррикаду возле аэропорта – чтобы могли проходить троллейбусы. Баррикаду двигают с помощью телефона. Напротив строителей сидит один из командиров ополчения, воин с лицом, будто вырубленным из гранита. Позывной «Керчь», он отвечает за оборонительные сооружения и выделяет рабочую силу в помощь строителям – мародеров отловленных в многострадальном гипермаркете «Метро».
Из ОГА выходим вместе. Керчь отправляет свою охрану на базу – переодеваться. Предварительно, сделав пятерым парням просто феерическую выволочку за внешний вид. За удивительный ансамбль из шорт, маек, шлепок и автоматов. Совершив акт словесного геноцида, в котором лишь слова: «Вам, значит, жарко?» не подлежат цензуре, Керчь предложил мне прогуляться.
Мы бредем по красивейшей аллее, плотно усаженной розами высотой по грудь, какими-то кактусами и совершенно диковинными растениями. Керчь говорит мне, что вырос здесь, на этой аллее, и не думал никогда, что придется готовить родной город к войне. Показывает стволом автомата на свой бывший дом.
- Дойду до Львова, зачищу всю сволоту и вернусь сюда,- говорит Керчь.
Но до Львова пока очень далеко, мы говорим об обстановке в городе. Подразделение моего собеседника занимается фильтрацией тех, кого задержал батальон «Восток», который сейчас сам и вместе с безоружной милицией поддерживает порядок в городе.
- Ты даже не представляешь, сколько всякой сволоты вылезло в последний месяц. Называют себя «ополчением» и хапают, хапают. Машины отжимают, в магазины лезут, в квартиры. Киеву это на руку. Есть сомнения, что не вся милиция лояльна, а потому пассивна.
- Много задерживаете?
- У меня в СБУ целый подвал забит, я отпускать не успеваю, - смеется Керчь, - сам увидишь. Вон, девушка-волонтер, попей с ней кофе, я тут быстро встречусь с людьми, и она нас отвезет на базу.
«Отдел добрых дел»
Алиса рассказывает мне, как неделю назад, ее «фольксваген» гнали по городу три машины с вооруженными людьми. Как она выскочила, заблокировав двери, и бежала куда-то рыдая.
- Я позвонила ополченцам, и знаете, что мне сказали? Угнали? Найдем! Мы не ГАИ. И нашли. Я юрист по профессии, а теперь стала волонтером. Время есть. Работы сейчас не очень много. Сына к бабушке из города отправила, вожу ребят как таксист, помогаю, чем могу. Появляется Керчь, и вдруг берет Алису под руку, я чуть отпускаю их вперед и любуюсь этой парой – хрупкая девушка в мини-юбке и воин. С них можно писать душераздирающий роман о любви на войне. Когда все закончится, не раньше.
Подъезжаем к базе. Пока медленно открываются тяжелые ворота, я вижу у КПП сидящую на асфальте девушку с лицом, распухшим от слез. Сидит на самом солнцепеке, туфли сняла, рядом стоит бутылка с водой. «Горячая, наверное», - почему-то думаю. На голове у девушки черная траурная косынка. Мы въезжаем во двор, и эта картинка остается в памяти.
В бывшем здании СБУ, Керчь усаживает Алису на скамейку, и погружается в толпу подчиненных. Я подслушиваю, делая вид, что занят телефоном: «В Макеевке местные сообщают, что на первом этаже детского сада, заброшенного поселилась группа каких-то людей с оружием.
Форма черная, знаков различия нет. Думают, что Нац.гвардия». Керчь отсылает ополченцев проверять информацию. Кто-то докладывает о рейде по аптекам. Дезоморфин или «крокодил» – местное бедствие, аптеки торгуют компонентами без рецепта, и сворачивать бизнес не хотят.
- Говорят, что киевский Минздрав им торговать не запрещал, - жалуется какой-то паренек.
Керчь мгновенно приходит в бешенство, и объясняет короткими и злыми фразами, как довести до аптекарей позицию ДНР по торговле наркотой. Еще одна группа уезжает на воспитательную работу с какой-то наркоточкой-притоном. Потом с места снимается и Керчь, обещает скоро вернуться и поговорить со мной обстоятельно.
Логистика донецкого восстания
Меня отводят в дежурку набитую табачным дымом, сажают под кондиционер и наливают кофе. Здесь я проведу много часов, слившись с диваном, наблюдая за логистикой и скрытыми механизмами донецкого восстания. Мимо дивана бесконечной чередой идут люди. Мародеры и кандидаты на запись в ополчение, причем, вперемешку. Все одного возраста, но разные внутри. С каждым беседуют два офицера. Нескладный кадыкастый парень с гривой волос приземляется в кресло:
- Ты понимаешь, что ты, галимое чмо? – говорит парню один из офицеров:
- Я бы понял, если бы ты от голода воровать полез, я бы тебя сам накормил. Но у тебя телефон стоит, как два моих!
Кадыкастого, отловили ночью в зеленке, возле брошенного гипермаркета, с клетчатой «челночной» сумкой в руках. В сумке у мародера была хлебопечка и какая-то мелочь, чуть ли не памперсы. Сработала растяжка-сигналка и посты отловили вора. Сейчас за ним в СБУ приехали родители. Но отпускать его никто не собирается:
- У нас военное положение, за мародерство расстрел. Но мы не звери. Будешь строить баррикады, до следующей пятницы, а там – посмотрим.
Еще двух мародеров, задержанных десять дней назад, отпускают, отработали. Им выдают пакеты с личными вещами, по описи. Следом входит доброволец с дерзкими, едва пробивающимися усишками. Голос ломкий. Приехал из Тореза утром:
- Стрелять не умею, воинской специальности нет.
- Не нужен, свободен, сейчас тебя проводят на КПП – изрекает приговор один из офицеров.
Спрашиваю, почему не взяли парня? Сам приехал издалека, сидел под штабом почти десять часов…Мой собеседник вздыхает:
- Насмотрелся я на добровольцев. Вот эти нервические реакции, махания руками – психика нестабильная. С гордостью заявил, что ничего не умеет. Странно, правда? Люди в таких ситуациях врут, что водят танки, хотя им на вид 15 лет. Сам не знает, чего хочет. Не нужны нам такие. А вот «юных танкистов» мы берем.
Следующего ополченца, зрелого мужика с целым «букетом» воинских специальностей и профессий принимают без разговоров. Потом в дежурке появляется ополченец и вываливает на стол целую кучу документов, ключи, бумажник, блокноты и придавливает все это добро фотоаппаратом. Докладывает:
- Задержали странного типа, объезжал блоки, фотографировал. Отловили только на третьем. По документам руководитель какой-то скаутской школы из Тернополя. Зачем приехал объяснить не может.
Мы смотрим камеру, в ней фотографии Майдана. Много, полторы тысячи по счетчику, с декабря по апрель. Рассказываю ополченцам про свои «майданные» ощущения, как с сочувствием отнесся по началу, и как увидел, какой мрак полез из бездн изнасилованной киевской площади. Ополченцы соглашаются. Говорят, что тоже были какие-то надежды. Но, только до первого крика «кто не скачет».
После этого как прозрели, увидели суть и не ошиблись. К полуночи становится известно, что Керчь потерялся на каких-то блок-постах в дальних пригородах. Я прощаюсь. От кофе уже потряхивает мелко, и нет надежд, что засну до утра. На КПП спрашиваю у ополченца про девушку в трауре. Ее уже нет, на асфальте стоит лишь полупустая бутылка минералки.
- Это Оксана, говорит мне солдат, - ее тут все знают. Она сирота теперь. У нее мать умерла, лежит уже неделю в морге. Кладбище возле аэропорта, семейный участок, мать долго умирала, просила рядом со своими похоронить. А теперь туда не проехать, никак. Мы ездили с ней два раза.
А эти там сидят в лесопосадках, и палят по всему что движется. Белый флаг, зеленый – им все равно. Вот она приходит сюда, сидит. Все плохое у нее в жизни уже случилось. Ждет хороших новостей.
