«ЕГО БАТАЛЬОН» — ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ ФИЛЬМ NEWS FRONT МАКСИМА ФАДЕЕВА ПАМЯТИ «МОТОРОЛЫ»
11.03.2017
РЕЖИССЕР ФИЛЬМА «ЕГО БАТАЛЬОН» — ВОЕНКОР ИНФОРМАЦИОННОГО АГЕНТСТВА NEWS FRONT МАКСИМ ФАДЕЕВ.
В фильм «Его батальон» памяти легендарного «Моторолы» вошли хроники боевых действий «Спарты» почти за весь период войны, интервью с участниками этих событий — бойцами и командирами «Спарты», которые рассказали правду о войне на Донбассе.
«Война идет не между Украиной и Донецком – это война более крупных масштабов. Западный мир развязал здесь войну против России. Они пытаются взять под свой контроль Украину, для того, чтобы потом воздействовать какими-то методами на Россию. Поэтому и война идет. Здесь украинцев используют просто как инструмент, как мясо. Им внушили некую национальную идею, и они как стадо повелись на это», — рассказывает заместитель командира ОРБ «Спарта» по боевой подготовке «Немой».
«В новый терминал зашли мы – «Спартанцы», под командованием «Мотора» — порядка 40 человек. Это реальная цифра, которая зашла в новый терминал. Поддержка – артиллерия «Гиви», его танки. «Восток» занимался обеспечением флангов. Понятно, что были раненые у нас – это не секрет. Были и те, кто просто болели. Тяжело было вывезти людей. Противника то было больше, около 100 человек, вполне возможно, что и больше. Точную цифру трудно сказать. Было очень тяжело. Тем более, они там сидели на оборудованных позициях, и было трудно войти в очень большое здание аэропорта. Но, тем не менее, благодаря грамотным действиям командиров и бойцов, отваге, все закончилось успешно для нас», — вспоминает Владимир Жога, «Воха» — командир ОРБ «Спарта». Документалист информационного агентства News Front Максим Фадеев немало времени провел вместе с бойцами «Моторолы»: сутками находился с ними на передовой. Один раз Фадеев даже получил ранение во время записи очередного материала в районе Донецкого аэропорта.
«Рядом были бойцы Спарты, оперативно оказали доврачебную помощь и доставили в «травму», — вспоминает Фадеев. — Огромное спасибо нашим Донецким врачам и Арсену Павлову, который оказался рядом в самый критический момент». Фильм после премьеры получил массу положительных отзывов. Люди с восхищением смотрели ленту донецкого режиссера. По многочисленным просьбам фильм был повторно показан в Донецке и Луганске, а также привлек внимание общественности Санкт-Петербурга.
Фильм снимался в реальных условиях на Донбассе, на передовой. Во время монтажа не применялись спецэффекты. Все кадры в фильме были сняты непосредственно автором: как во время учений, так и в реальных боевых условиях.
«В чем загадка Моторолы? Это удивительное сочетание, с одной стороны, воинского таланта и дара. С другой стороны – совершенно нехарактерное для представителей вооруженных сил ощущение большой душевной свободы и лихости», — говорит в фильме писатель, журналист Захар Прилепин. Кроме этого фильма на нашем канале YouTube можно найти другие документальные фильмы, связанные с «Моторолой», начиная с 2014 года.
Арсен Павлов погиб в результате теракта 16 октября 2016 года в подъезде собственного дома в центре Донецка. Смерть наступила из-за подрыва взрывного устройства, установленного действующей агентурой украинских спецслужб.
Вечная память Герою Донбасса. Поделись с друзьями и сделай перепост
Сообщение отредактировал lexaoges - Суббота, 11.03.2017, 16:29
«Самая долгая война» и коллективная безответственность Западной Украины
«Для украинцев бои с поляками - это их путь к собственному государству, от Хмельницкого до УПА, это их самая долгая война в новейшей Европе,» - так метко указал саму суть проблемы известный польский публицист Мацей Стасинський в своей программной статье «Как поляк с украинцем» в польской «Газета виборча» в 1997 году.
Будем откровенны: войны гайдамаков в Речи Посполитой и походы запорожских казаков в Галицию в позднее Средневековье ничем не лучше и не хуже, ничем не ужасней и не гуманней, чем зверства резунов Украинской повстанческой армии (УПА) НА Волыни в 1943-ем. Позволю себе даже такое суждение: баснословный гоголевский Тарас Бульба в своём 16-ом веке в принципе делал тоже самое, что и Степан Бандера в веке 20-ом: боролся с поляками всеми доступными способами, ничуть не гнушась и убийствами мирных жителей.
Равно как, впрочем, и карательные акции Армии Крайовой и множества польских формирований в годы войны, равно как бесчинства в послевоенное время и операция «Висла» по тотальному выселению украинских сёл Холмщины и Подляшья – вполне в духе польских притеснений русинов Первой Речи Посполитой и масштабной «полонизации» Галиции и Волыни в 1920-30-е годы с раздачей земли польским осадникам.
Украинцы и поляки в середине XX века делали тоже самое, что и полтысячи лет назад: уничтожали друг друга, а точнее – враг врага. Вместе с тем массовый геноцид ста тысяч поляков, известный как Волынская резня, вполне сопоставимый с фашистским Холокостом и османской резнёй армян, конечно, был более масштабным и куда более жестоким, чем ответный геноцид украинцев на пре-имущественно польской Холмщине.
Но дело не только в этом. История за последние несколько веков давала развёрнутые примеры взаимодействия поляков и украинцев в самых разных государственных системах: внутри политически-польского многонационального государства (Речи Посполитой), внутри разных инонациональных государств (Австро-Венгерской и Российской империй), внутри польского государства с обширными инонациональными пространствами (межвоенная Польша), внутри единого пространства под полной внешней оккупацией (Генерал-губернаторство в 1941 – 1944 годах) и, наконец, внутри польского мононационального государства (переформатированная и «сдвинутая» на запад Польша в первые послевоенные годы).
И ни одна из этих схем не дала положительного примера рационального взаимовы-годного сожительства двух народов. При том, что история Европы полна примеров, когда народы – казалось бы совсем разные и не вполне расположенные друг к другу – находили способы полезного многовекового сосуществования, пусть и по формуле «слить, но не взбалтывать», как, например, немцы во всей Восточной Европе, создавшие целые «образ-цовые» города и области от Воеводины и Бессарабии на юге до Эстляндии на севере.
Так вот: поляки и украинцы неизменно оставались еда ли не самым показательным примером антагонистичных наций - они жили как кошка с собакой: периоды войн сменялись тихой неприязнью только при сильнейшем внешнем давлении на оба народа сразу: при царизме и при Габсбургах взаимоуничтожение двух народов «замораживалось». Но стоило ослабить путы наднациональных империй, как бойня двух народов разгоралась с новой силой.
Но в последнюю мировую войну внешняя сила в лице Гитлера повела себя совсем не как прежние смирители, а в точности наоборот - дала обоим народам полную свободу действий по взаимоуничтожению, которое в принципе рассматривалось как благо, высво-бождающее жизненное пространство для арийцев.
И началос ь то, что исследователи называют «вложенной войной»: полноценная украино-польская война 1941-1944 годов на оккупированной немцами территории по ко-личеству жертв, накалу жестокости, абсолютному произволу к мирному населению была куда более тяжёлым испытанием, чем обычная война. Даже гитлеровская «война на Во-стоке», заведомо нарушавшая все конвенции о войне и прежние правила, имела опреде-лённую логику и позволяла мирному населению выжить (или хотя бы давала надежду выжить) при соблюдении нескольких простых правил, включая полную покорность окку-пантам.
Так вот у польского населения Галиции и – особенно – Волыни, которое прожи-вало здесь в течение долгих веков, никаких шансов на спасение не было вообще. И в этом смысле поляки перед лицом боевой машины украинцев – УПА и УНСО – оказались в го-раздо худшем положении, чем даже евреи перед эсэсовцами.
Евреев редко убивали всех и сразу, ещё реже – своими силами, привлекая для этой подлой миссии коллаборционистов из местных, прежде всего из тех же бойцов УПА. Польское же население бандеровцы уничтожали под корень и сразу, не делая исключений ни для кого, и своими собственны-ми силами.
Никаких гетто, вагонов, концлагерей или даже лагерей смерти, откуда был хоть какой-то шанс сбежать… Будь поляк хоть заранее согласен на все условия боевиков УПА, на любое умаление статуса, на любую ссылку-высылку, его единственной участью была одна – пуля в лоб. Вернее сказать участь была не одна – резуны УПА придумали до двухсот способов умерщвления поляков, и пуля в лоб была наиболее «гуманным» из них.
Причина такой небывалой жестокости в том, что украинские националисты вычи-щали поле для своего национального государства, которого ещё никогда в истории не су-ществовало, и делали это в условиях крайне сжатого времени. А потому на такие глупо-сти, как брать неприятеля в плен, томить его в лагерях, заставлять батрачить на себя, от-бирать младенцев для воспитания в своей среде ни времени, ни сил не было – только то-тальное уничтожение всего населения от стариков до младенцев.
«Шлях к вильной Укра-ине» - такую табличку повесили бойцы УПА к связке убитых ими польских младенцев, приколоченной к столбу. Да, дорога к свободной Украине именно такая. К слову, бойня в Донбассе доказывает, что течение времени ничего в этом не меняет.
Польские комбатанты просто по определению не могли вести себя так же. У них за плечами – многовековая самостоятельная политическая история, ещё недавно – возрож-дённое государство, включавшее все эти земли, а потому их отношение к украинцам Га-лиции и Волыни – как к своим неразумным согражданам. Пусть даже так: как к гражданам второго сорта. Но всё же как к людям, национальному меньшинству своего государства, с которым предполагалось вновь жить вместе. Поэтому «стариков, женщин и детей», как правило, не трогали.
Наконец, мало кто обращает внимание на ещё одно обстоятельство. Польские военизированные формирования не создавались специально для уничтожения «инородцев» - скорее даже наоборот: они воевали против фашистов и старались сотрудничать со всеми, кто разделял эту благородную цель. Украинские же формирования были созданы фашистами или при их покровительстве для борьбы с противниками Гитлера и уничтожения инородцев.
То есть если для польских формирований уничтожение украинцев не было задачей вовсе, а было вынужденным исключением, то для украинских подразделений геноцид поляков был главнейшей задачей. Именно поэтому все польские формирования после прихода Красной Армии сходу присоединялись к войсковым операциям против фашистов. А хоть один отряд бандеровцев влился в состав Красной Армии? Нет, до конца апреля 45-го они сражались на фронте на стороне Гитлера.
В начале августа 1941 ранее сформированные ОУН отряды украинской милиции и зародыши частей Украинской Национальной Революционной Армии были частично рас-пущены, частично переформированы во вспомогательную полицию, которая в Дистрикте Галиция была исключительно украинская (поляков не брали).
Именно подразделения украинской полиции (4 — 6 тыс.) стали важной составляю-щей частью формирования УПА весной 1943 г. В начале марта 1943 года в газетах Дис-трикта Галиция публикуется «Манифест к боеспособной молодёжи Галиции» губернатора Галиции Отто Вехтера, в котором отмечалось преданная служба «на благо Рейха» Галицких украинцев и их неоднократные просьбы к фюреру об участии в вооружённой борьбе, — и фюрер, учитывая все заслуги Галицких украинцев, разрешил формирование «дивизии СС — Галиция».
До 2 июня в дивизию записалось более 80 тысяч добровольцев (из них более 60 тыс. из дистрикта Лемберг). 30 июня 1943 года Руководитель СС и СД в Дистрикте Галиция отправляет отчет о практически полном «Решении еврейского вопроса в Галиции», где, в том числе, отдельно отмечалось участие украинской вспомогательной полиции в приобретении статуса «юден-фрай» (свободной от евреев) для этой территории. Параллельно с полным очищением региона от евреев украинские националисты развернули такое же полное избавление Галиции и Волыни от поляков.
Ненависть к полякам не утихала у бойцов-бандеровцев даже после отхода фронта далеко на запад. Как фашисты исступленно уничтожали евреев до своего последнего часа, так и украинские националисты продолжали бороться с поляками и когда им пришлось уйти из родных краев.
Польские историки Рышард Тожецкий и Анджей Земба отметили наличие украинцев среди подразделений, участвовавших в подавлении восстания в Варшаве: это были полицейские части и отряды СС, сформированные из украинцев Галиции, и «Украинский легион самообороны» Schutzmannschafts (батальон СД). Впоследствии они вошли в состав дивизии СС «Галичина». 22 июля 2016 г. польский Сейм абсолютным большинством голосов принял резолю-цию, в которой события украино-польского конфликта времен Второй мировой войны наконец-то честно названы геноцидом.
Первые полвека после войны – в бытность Советского Союза, Варшавского блока и дружбы народов – тяжёлые вопросы украино-польской войны не поднимались, хотя все свидетели были живы, включая чудом спасшегося младенцем первого космонавта Польши Мирослава Гермашевского. Настоящей ответственности почти никто толком и не понёс – все сосланные после войны в Сибирь бандеровцы уже в 1955 году вернулись на Галичину, где попытались-даже восстановить бандподполье.
Но вот сосед у Польши поменялся – вместо государства, вынесшего главный удар Гитлера – Советского Союза им стала Украина. Да, три четверти Украины вместе со всей страной героически воевали с фашизмом. Но с Польшей граничит как раз другая четверть Украины – Галиция и Волынь, которые воевали за Гитлера. «Галиция – наш самый спо-койный дистрикт на Востоке,» - совершенно справедливо заявляли гитлеровские бонзы.
В бытность Президента Ющенко Украинский институт национальной памяти пред-ложил Кабинету министров концепцию преодоления конфликта памяти, для чего необхо-димы: совместное чествование жертв конфликта; совместное осуждение преступников; совместная площадка для диалога историков; совместное осознание, что "все жертвы конфликта — наши: не украинские или польские, а человеческие"; совместная Декларация памяти и примирения на уровне президентов; совместный День почитания памяти жертв конфликта и совместный памятник жертвам — "Здесь похоронена взаимная ненависть".
Бред конечно: у жертвы и палача вред ли может быть что-то совместное кроме плахи да топора.
Но с приходом к власти необандеровцев даже эти предложения стали неуместны. «Герои УПА-УНСО» теперь объявлен лучом света в тёмном царстве украинской истории. Их надо не стыдиться и даже не оправдываться за них – ими теперь положено гордиться. Соответственно перед лицом поляков по отношению к волынской резне украинские верхи попросили времени подумать.
На это польский депутат Эльжбета Боровская сказала: "утверждение, что Украине нужно больше времени. […] Украина не нуждается в этом времени, чтобы понять, какими мучительными являются для нас эти события, почтить память и поляков, и украинцев, — она сейчас нуждается в том, чтобы воспитать новое молодое поколение бандеровцев, что и делает все время!"
Не настало ли время всерьез поставить – пусть и запоздалый на 70 с лишним лет - вопрос: о коллективной ответственности Западной Украины – этого надежнейшего из союзников Гитлера – за кровавые преступления 1941 – 1944 годов, за геноцид всех народов, проживавших в Галиции и Волыни, и прежде всего поляков?
Ведь та безответственность Галичины, что имела место в силу множества причин, в итоге породила чудовище – необандеровский режим, захвативший, между прочим, и те три четверти Украины, которые как раз-то в своё время героически воевали с Гитлером.
