25.11.2015 - 1:38 Зачем это нужно Эрдогану и каковы будут последствия? АКОПОВ Пётр Есть масса признаков того, что Турция сознательно шла на провокацию с уничтожением российского бомбардировщика. При этом надо иметь в виду, что «удар в спину», как охарактеризовал произошедшее президент Путин, был получен Россией в ходе драки гораздо большего масштаба, чем просто наши отношения с Турцией. Зачем это нужно Эрдогану и каковы будут последствия?
Российская армия понесла первые потери в ходе сирийской кампании — утром во вторник на севере Сирии был сбит бомбардировщик Су-24, оба пилота которого, по предварительным данным, погибли. Но уничтожили наш самолет не террористы, не отряды ИГ или других антиасадовских группировок, а ВВС Турции. Это первый случай уничтожения российского (советского) самолета вражеским истребителем за целые десятилетия, со времен Корейской войны.
Турция, естественно, заявляет, что Су-24 был атакован на турецкой территории и после многочисленных предупреждений. Но по карте местности видно, что небольшой выступ Турции вклинивается в границы Сирии — и даже если бы наш самолет непреднамеренно пересек границу на несколько секунд, это не может быть квалифицированно как сознательное вторжение в турецкое воздушное пространство. Тем более что ровно об этом говорил в 2012 году сам Эрдоган. Тогда сирийцы сбили над своей территорией турецкий F-4, и Эрдоган объяснял свое «возмущение» уничтожением самолета, который, по его словам, выполнял учебную миссию, тем, что «краткосрочное нарушение (воздушной) границы никогда не может быть поводом для атаки».
Как сказал Владимир Путин, «в любом случае наши летчики и наш самолет никак не угрожали Турецкой Республике». Россия проводит военную операцию в Сирии и предлагала Турции наладить координацию для избежания инцидентов в воздухе — Анкара не соглашалась на это и уже несколько раз заявляла о нарушении своих границ российскими самолетами. Но все понимали, что никакой угрозы для Турции они не представляют и ведут боевые действия на сирийской территории.
Казалось, что ввиду отсутствия авиации и средств ПВО у антиасадовских сил никакой угрозы непосредственно в воздухе для наших летчиков нет. Но удар пришел откуда не ждали. Турция нанесла нам удар в спину — и Владимир Путин был совершенно прав, когда так и охарактеризовал действия нашего соседа.
Анкара пошла на сознательную провокацию — причем имеющую несколько уровней. Главных вопросов два — зачем это нужно Эрдогану и каковы будут последствия?
Есть несколько причин подобного поведения турецкого президента.
Внутри страны Эрдоган вроде бы укрепил свои позиции — как раз во вторник было сформировано новое правительство, опирающееся на парламентское большинство его партии. Но мест в парламенте недостаточно для реформы конституции (в сторону президентской республики), а противников Эрдогана поддерживает половина избирателей. Да, эти противники разные — это и часть исламистов (сторонники его врага, эмигранта Гюлена), и курды, и прозападная часть общества, и кемалисты (сторонники светского государства), и часть военных — и они разобщены. Их много — а он один.
Эрдогану нужно быть главным защитником турок — а в последние дни Анкара всячески расписывала удары российской авиации в Сирии по этнически родственным им туркоманам. На фоне общего недовольства в Турции российской операцией Эрдоган решил показать, что он не остановится ни перед чем, чтобы защитить национальные интересы. Даже перед конфронтацией с Россией.
Но, конечно, внутриполитический аспект отходит на второй план перед внешнеполитическими расчетами.
Турция считает себя региональной державой на всем пространстве Большого Ближнего Востока (немалая часть которого сто лет назад входила в Османскую империю), и ее крайне беспокоит война в соседней Сирии. Эрдоган сделал ставку на свержение Асада — но при этом его больше всего беспокоит не режим в Дамаске, а живущие вдоль сирийско-турецкой границы курды. В случае распада Сирии и формирования курдского государства это будет уже второе курдское образование у турецких границ — вдобавок к уже существующему полунезависимому Иракскому Курдистану. Их возможное объединение в независимое государство является абсолютно недопустимым для Анкары. Независимый Курдистан окажет воодушевляющее воздействие на миллионы курдов в самой Турции.
Таким образом, целью Эрдогана является не столько свержение Асада, сколько недопущение усиления курдов. Сейчас курды воюют в Сирии сами за себя — но при этом с ними активно работают американцы, рассчитывающие на них как на живую силу в борьбе с «халифатом». Для Эрдогана что «халифат», что другие антиасадовские повстанцы, конечно, не союзники — но они противники курдов, а значит, «враг моего врага — мой друг». Именно к этой логике пришла Анкара — и следование ей завело ее в нынешний тупик.
Привело к тому, что Путин назвал пособничеством террористам. Пока это было просто пособничество — покупка нефти у ИГ, халатное отношение к просачивающимся через границу в «халифат» боевикам — это можно было пытаться, что называется, «замылить». Но с началом российской операции в Сирии и активизацией работы американцев с курдами в Сирии и Ираке в Анкаре поняли, что в обустройстве будущей Сирии их голос не будет решающим. Более того, не присоединяясь ни к России, ни к США, Турция оставалась ни с чем. Анкара много раз грозила сама провести полномасштабную военную операцию в Сирии, но и на это решиться не могла. А даже гипотетическая угроза создания общей коалиции России и стран Запада — ставшая более вероятной после парижских терактов — должна была и вовсе вывести Анкару из себя.
Чтобы расстроить даже гипотетические планы создания большого альянса и увеличить собственную роль в сирийской игре, Эрдоган и решил сбить российский самолет. Турция входит в НАТО, и уничтожение Су-24 будет рассматриваться как конфликт между Россией и этим военным блоком. Если бы Турция была внеблоковой страной, никакого смысла в этой провокации бы не было — не на чем было бы играть, и это не говоря уже о том, что риск ответного удара был бы огромен.
Сейчас, с военной точки зрения, Турция ничем не рискует — Москва не будет начинать войну из-за сбитого самолета. Но с точки зрения национальных интересов — а премьер-министр Ахмет Давутоглу заявил, что, сбив российский бомбардировщик, Анкара исполнила своей «национальный долг» — Турция нанесла сама себе серьезнейший ущерб. Причем удар пришелся не только по двухсторонним отношениям с Россией, но и по позициям Турции в сирийской игре, и по ее геополитическому весу.
Собственно говоря, турецкая роль теперь в основном будет пассивной — и за это Эрдогану некого винить, кроме самого себя. Обрубив свои связи с Россией, а до этого — расстроив свои отношения с частью арабского мира, на роль представителя интересов которого он претендовал, он лишает Турцию существенной доли маневренности, так необходимой ей в период нарастающей геополитической турбулентности. К американцам доверия у Эрдогана нет. Турция достаточно сильная страна — но нужно ли Эрдогану сейчас проверять ее на прочность?
Уничтожение самолета является прямым вызовом России — и именно так это и было расценено как Кремлем, так и нашим обществом. Вдвойне гнусным этот вызов выглядит оттого, что от Турции этого не ожидали — слова Путина о том, что мы относились к ней как к дружественному государству, не содержат никакой натяжки.
Огромный турпоток из России в Турцию, присутствие турецкого бизнеса в России, огромный потенциал экономического и торгового сотрудничества. Плюс большая геополитическая игра, которую Россия предложила Турции в рамках газового «Турецкого потока». Разногласия по Сирии в принципе не могли перевесить осознание взаимовыгодности стратегических отношений, тем более что Россия совершенно точно не собиралась использовать ни сирийскую, ни курдскую карту против Турции.
Но понимания всего этого оказалось недостаточно для того, чтобы удержаться от авантюры. К сожалению, Эрдоган решил, что одним ударом он сможет и поднять геополитический вес Турции, и принудить Россию пойти на уступки по Сирии.
Как теперь реагировать России? Во-первых, нужно понимать, что мы не откажемся от наших целей в Сирии — напротив, теперь позиция России станет еще жестче.
Во-вторых, в случае отсутствия извинений от Эрдогана двухсторонние отношения будут практически заморожены. Не прерваны, не разорваны — но заморожены на время.
Уже отменен визит в Турцию Лаврова, не состоится и планировавшаяся на следующий месяц встреча Путина и Эрдогана в России. Будут остановлены переговоры по «Турецкому потоку» и другим перспективным проектам. После уже прозвучавшего заявления Лаврова о нежелательности поездок российских граждан в Турцию будет прекращен и выезд наших туристов на турецкие курорты. Все это будут временные меры — до того момента, пока Анкара не принесет официальные извинения и вопрос не будет улажен на уровне Путина и Эрдогана.
В-третьих, вероятно, что Турция будет официально предупреждена на будущее об ответных мерах — то есть о том, что российские самолеты (и система ПВО) в Сирии будут открывать огонь на поражение в случае возникновения угрозы им со стороны турецких ВВС.
Ни о каком объявлении войны, конечно же, не может быть и речи — и не надо криков о том, что «России плюнули в лицо, а она утерлась». «Унижение великой державы», «России указали на ее место» — все эти лозунги внутренней пятой колонны и внешних геополитических противников нужно оставить для употребления ими самими. Россия не собирается и не хочет воевать с НАТО — точно так же, как и НАТО не хочет воевать с Россией.
Провокация Турции как раз и основана на твердой убежденности в безнаказанности ее действий. В военном и пропагандистском плане Анкара действительно на один момент оказалась в выигрыше. Но таким способом ей не отыграться не только за все проигранные турецко-русские войны, но и за предстоящие потери, которые ожидают Турцию от ракеты, выпущенной F-16.
Настроив против себя Россию, Турция не получает в результате врага — она теряет перспективного и надежного партнера. Россия не будет опускаться до мести — хотя понятно, что возмущенному народному чувству этого хочется. Но в геополитике нет места эмоциям — здесь нужно руководствоваться только национальными интересами. И Путин хорошо их понимает.
Россия бросила открытый вызов американскому миропорядку — уже два года идет глобальная конфронтация между нами и атлантистами. На разных фронтах — украинском, финансовом, сирийском, ближневосточном, европейском, идеологическом. Этот конфликт является, в свою очередь, частью глобального конфликта между атлантическим проектом и не желающими вписываться в него цивилизациями. От способности России организовать для противостояния атлантистам координацию между различными центрами силами — имеющими, естественно, и противоречия между собой — от нашего умения маневрировать в борьбе со значительно превосходящим нас силой противником зависит очень многое. Многие страны, в том числе такие государства-цивилизации, как та же Турция, понимая масштаб происходящих событий, пытаются занять наиболее выигрышную позицию. И иногда пытаются при этом усидеть сразу на нескольких стульях. Но это опасная игра.
К тому же у Турции за последние полвека есть ряд ошибок с геополитической ориентацией. Сначала ее долго водили за нос с евроинтеграцией, и понадобилось сорок лет, чтобы понять полную бесперспективность, а главное, и ненужность для самой Турции этого проекта. В 90-е, после краха СССР, Турция захотела быть лидером для всех тюркоязычных стран — но и это не получилось. Потом уже Эрдоган хотел сделать Турцию знаменосцем исламского мира — но «арабская весна» обернулась потерей, а не приобретением позиций в бывших провинциях османского халифата. Была и еще и политика «ноль проблем с соседями» — закончившаяся тем, что почти не осталось соседей, с которыми бы не было проблем.
Важнейшим исключением была Россия, с которой как раз у Эрдогана в целом получалось выстраивать хорошие отношения. Теперь же Анкара останется один на один со Штатами — которым не нужен не только Эрдоган, но и сильная Турция. Пока еще остается шанс, что Эрдоган быстро осознает свою ошибку и попытается исправить отношения с Россией. В которых, впрочем, все равно уже не будет очень важного элемента — доверия двух руководителей.
Сейчас, впрочем, о восстановлении отношений рано даже говорить — пока еще не понятен тот уровень, до которого они опустятся. Сейчас важно только то, что Россия пропустила от Турции удар в спину и будет отвечать. Но это не значит, что мы должны забыть о том, что этот удар был получен в ходе драки гораздо большего масштаба, чем наши отношения с Турцией. Драки, ставки в которой огромны и на исход которой сама по себе Турция не может оказать никакого серьезного влияния.
В ходе этого боя будут победы и поражения, наступления и отступления, приобретения и потери. Это война — слава Богу, что пока еще она идет относительно малой человеческой кровью. Два летчика-героя, расстрелянных во время приземления после катапультирования из уничтоженного Су-24, тела которых еще долго придется вытаскивать у террористов, не будут забыты и прощены. Но главной нашей целью сейчас является операция в Сирии — и она будет продолжена.
Сбив Су-24 руками Турции, США устроили России проверку боем
Это была проверка. Разведка боем. Вашингтону было важно знать, как будет вести себя Россия, потеряв в Сирии самолёт, причём, не от ПВО боевиков, а от «удара в спину» со стороны НАТО, узнать, на что конкретно готова Россия...
Даже если экспертам удастся получить какие-нибудь данные из вскрытого вчера «чёрного ящика» сбитого Су-24, то в лучшем случае, это даст ответ на обстоятельства инцидента, но не на его причину. Допустим, мы узнаем, поступало или нет с турецкой стороны предупреждение пилотам о пересечении границы – и что?
Безо всяких «чёрных ящиков» понятно, что причина уничтожения российского бомбардировщика – это не угроза Турции с его стороны. Никакой угрозы для турецких военных объектов или населённых пунктов на границе с Сирией российский самолёт не нёс, даже если предположить, что он действительно пересёк границу на 17 секунд, как заявила турецкая сторона.
Пересечение границы – это официальная причина уничтожения Су-24, объявленная Турцией. Но не реальная. Так что же было реальной причиной?
Основная версия о реальной причине – удары российской авиации по нефтяной контрабанде ИГИЛ, в которой имел свою долю Эрдоган и его семья. Все очень быстро удовлетворились этой версией, но верна ли она?
Нет, я нисколько не сомневаюсь в том, что Турция получает выгоду от нефтяной контрабанды, и разрушение этого бизнеса вызывает в Анкаре самые негативные чувства. Но давайте попробуем рассуждать с позиций здравого смысла:
Можно ли прекратить удары ВКС РФ по нефтяному бизнесу ИГИЛ, сбив один (ОДИН!) самолёт?
Ну ведь очевидно же, что нефтяной бизнес ИГИЛ бомбит не один бомбардировщик. Так что? Все по очереди сбивать? Один за другим? Ежу понятно, что Россия не позволит беспрепятственно сбивать свои бомбардировщики один за одним. После первого же случая будут приняты меры, чтобы ничего подобного больше не повторилось. А если после первого случая, меры не будут приняты, то после второго – наверняка.
Или вы думаете, ставка делалась на то, что Россия испугается потерь и свернёт свою операцию? Тоже глупость. Один бомбардировщик – не такая потеря, которая может заставить Россию пересмотреть свою стратегию.
И не надо говорить, что Эрдоган принимал решение об уничтожении российского бомбардировщика, поддавшись эмоциям. Не надо делать из Эрдогана дурака или психопата. Если бы он был таким, то не стал бы главой Турции и уж точно не задержался бы на этом посту.
Турция – это не пост-майданная Украина, находящаяся в стадии полураспада государственности, на руины которой собрались авантюристы всех сортов. И Эрдоган – не Аваков, не Турчинов и не Яценюк. Посерьёзнее будет.
Поэтому я считаю, что решение сбить российский бомбардировщик принималось не в порыве ярости от потери бензовозов, а стало продуманным решением, у которого была какая-то особая цель.
Кстати, реакция Эрдогана после того, как Су-24 был сбит, тоже говорит о продуманности решения. Если бы приказ сбить бомбардировщик был отдан в порыве ярости, то потом, осознав, что он натворил, Эрдоган скорее всего заявил бы об ошибке, чем принялся доказывать свою правоту. Когда решение принимается импульсивно и оказывается неверным, нормальной реакцией после осознания последствий становится попытка как-то исправить положение, отыграть назад, перевести стрелки или признать ошибку. А спокойные и последовательные утверждения о своей правоте характерны для тех, кто сделал именно то, что планировал.
Но тогда зачем это было нужно Турции вообще и Эрдогану в частности?
Остановить уничтожение совместного с ИГИЛ нефтяного бизнеса Турция не смогла. Потому что не такими методами это надо делать. Чтобы остановить уничтожение нефтяного бизнеса, надо было вводить свои войска на территорию Сирии под видом антиигиловской коалиции и прикрывать нефтяной бизнес. Грубо говоря – крышевать. А не сбивать российский самолёт.
Экономический ущерб от введённых Россией санкций против Турции делает удар по Су-24 вдвойне убыточным. И нефтяной бизнес не спасли и «помидорный» подкосили.
Но тогда, зачем?
Моё мнение – уничтожение Су-24 нужно было не Турции и даже не Эрдогану. Это нужно было Вашингтону. А Турцию и Эрдогана просто использовали.
Как именно Вашингтон уговорил Эрдогана на подобный шаг – не знаю. Вряд ли Обама лично звонил в Анкару и просил сбить российский самолёт. Скорее всего, данную мысль Эрдогану подкинули неофициально, через агентуру. Как обосновали необходимость данного шага – можно только гадать. Вероятно, обещали, что НАТО заступится и вынудит Россию ограничить полёты вблизи турецких границ. Может быть, даже обещали бесполётную зону «во избежание новых инцидентов».
Так или иначе, Эрдогана убедили, что сбить российский самолёт совсем не страшно и дюже полезно. Может быть, обещали какие-нибудь важные для Анкары или для лично Эрдогана «печенюшки». Может быть, надавили на какое-то больное место. В общем, подговорили.
Но зачем это было нужно Вашингтону? Ведь США не хуже Турции понимали, что, сбив один самолёт, они не заставят Россию свернуть операцию в Сирии. А сбить все самолёты Россия просто так не позволит, примет все возможные меры предосторожности.
Тогда, зачем?
Это была проверка. Разведка боем. Вашингтону было важно знать, как будет вести себя Россия, потеряв в Сирии самолёт, причём, не от ПВО боевиков, а от «удара в спину» со стороны НАТО. Вашингтон хотел узнать, что конкретно предпримет Россия, оказавшись в конфликтной ситуации с одной из стран НАТО.
Почему это было так важно? Потому что в регионе уже действует авиация НАТО – американская более года, а Франция, Великобритания и Германия подключаются к операции в данный момент.
При этом цели России и стран НАТО в Сирии очень сильно расходятся. Если Россия помогает Дамаску и борется со всеми, кто противостоит сирийской армии, то НАТО в первую очередь заинтересован в уничтожении самой сирийской армии, а потом уже в ликвидации ИГИЛ, для галочки, для отчётности перед мировыми СМИ.
Таким образом, Россия и НАТО – противники. Союз России и стран НАТО в борьбе с ИГИЛ – очень условный. Это брак не по любви, а по расчёту, при этом расчёт у каждой стороны свой, и конфликт интересов налицо.
А что бывает, когда в одном небе оказываются противники, пусть даже заключившие на какое-то время союз с общими целями? Когда в одном небе оказываются стратегические противники, пусть даже с общими тактическими целями, столкновение – это лишь вопрос времени.
Вспомните Вторую мировую. СССР, США и Великобритания тоже до поры до времени были союзниками. Но этот союз сохранялся лишь до тех пор, пока не начали делить трофеи. Уже на стадии раздела трофеев каждый постарался ухватить побольше, а когда раздел трофеев подошёл к концу, началась война между вчерашними союзниками. И холодной эта война стала лишь потому, что СССР вовремя создал ядерную бомбу, а поначалу война планировалась вполне горячей.
То же самое касается и нынешнего союза России, Франции, Великобритании, Германии и США по борьбе с ИГИЛ и прочим терроризмом.
Как только разнесут ИГИЛ, а это может случиться довольно скоро, всё-таки ИГИЛ – не Третий рейх, долго под ударами союзной авиации не проживёт, тем более, если прекратится финансовая подпитка... сразу же вчерашние союзники начнут делить Сирию вообще и Дамаск в частности. Начнут вершить дальнейшую судьбу страны.
И вот для этого Вашингтону и его партнёрам нужно знать, а можно ли сбивать российские самолёты, и что будет, если начать это делать, можно ли будет просто выгнать Россию из Сирии «силовым путём», как будет реагировать на подобные инциденты Россия?
Это была проверка. Разведка боем. Пробный удар.
Почему российский самолёт сбила Турция, а не США? Да по той простой причине, что «Турцию не жалко». Турцию просто подставили, чтобы самим остаться «чистенькими» и посмотреть на результат со стороны.
У англичан есть такая поговорка: «зачем лаять самому, когда есть собака». Вот по этому принципу и убедили Эрдогана нанести пробный удар. Чтобы, если что, русский дядя навалял в ответ турецкому мальчику, а не английскому джентльмену.
Турция – наименее важный для США партнёр по НАТО. Не европейцы, не христиане – пускать в расход не жаль.
И нельзя исключать, что использование Турции на одном сбитом Су-24 не завершится. Вполне вероятно, что в Вашингтоне запланирована дальнейшая игра, и Турцию будут использовать как клин, чтобы вытеснить Россию из Сирии. Клин клином, как говорится.
Так что, собственно говоря, показала проверка?
Можно или нельзя сбивать российские самолёты в Сирии?
Кому как. Турецким самолётам – больше нельзя. Потому что Россия притащила комплекс С-400, а вылеты бомбардировщиков теперь сопровождают истребители. Но распространяется ли это на турецкие ПВО? Что будет, если Турция собьёт ещё один российский самолёт, но уже средствами ПВО? Путин второй раз объявит об ударе в спину? Второй раз запретит турецкие помидоры? Строго-настрого запретит? Или введёт в Турцию войска?
Вводить войска в Турцию Россия не будет. Второй раз запрещать помидоры или туризм – абсурд. Разорвать экономические отношения, разорванные прежде, второй раз уже нельзя.
Получается, что Турции теперь практически нечего бояться и можно атаковать ВКС РФ в Сирии средствами ПВО. Правда, для этого нужны хотя бы какие-то обоснования, иначе мировое сообщество не поймёт. Но основания, если будет очень нужно, найдут.
Теперь, что касается Германии, Франции, Великобритании и США. Что будет, если в дальнейшем с их стороны прилетит «удар в спину»? Что будет делать Путин? Говорить громкие слова? Или что? Запретит американские помидоры? Или откажется от сервисов Visa/MasterCard? Доллары в России запретит?
Буду рад ошибиться, но мне кажется, что ответные действия Кремля на турецкий «удар в спину» открыли нашим «партнёрам» из Вашингтона широкие возможности, позволяющие загонять Россию в «экономический угол».
Если Россия начала в ответ на военные провокации вводить экономические санкции, притом, что именно экономика у России – самое слабое место, значит... не в это ли место будут теперь бить?
Говорят – где тонко, там и рвётся. А тонко у России именно в экономике. Даже тоньше, чем было в своё время у Советского Союза. Помните, как США добились победы над СССР? Победить СССР в прямом военном противостоянии США не могли. Да и просто боялись «мексиканской ничьи». В итоге, добились своего, загнав в угол советскую экономику, не без помощи деградировавшей и предавшей свою страну советской элиты.
Не повторится ли это сейчас? А главное – почему Кремль из всех возможных ответов на турецкий «удар в спину», как и в случае с Европой, выбрал именно экономический ответ? Почему Кремль выбирает борьбу на экономическом поле, хотя именно на нём Россия наименее сильна?
25.11.2015 - 1:38
