 Ох, ё. Вспоминается бессмертный Чебурашка: «Мы строили, строили и наконец построили. Ура!». В общем, моего мужа скоро выпустят.
По закону — ибо сажали незаконно, и Верховный суд посредством зампреда А.Я. Петроченкова это подтвердил, о чем пришло постановление на пятнадцати листах, с подробными перечислениями безобразий следствия и суда. А если по понятиям, то слово одно — «достала».
Ох, ё. Понадобилось всего-то три с небольшим года, разорения бизнеса, гнезда, потери друзей (а хрен бы с ними — даже не пробуйте нас поздравлять), большой битвы с беспредельными судебными приставами, бессмысленной и беспощадной переписки с Генпрокуратурой, Следственным комитетом, ФСБ, администрацией президента…
Понадобилось быть раскрученным журналистом — что одним из милицейских начальников было расценено как «фактор риска», о котором умолчал подлец-заказчик, ибо недоплатил, сволочь, и кто ж теперь будет с ним дело иметь, раз он не предупреждает по-пацански про то, что у посаженного коммерса поганого жена — журналист.
Понадобилась помощь коллег — любимых, родных, навсегда цеховых — чтобы дошло. Понадобилась помощь знакомых и незнакомых влиятельных и просто хороших людей — чтобы дошло.
Понадобилась помощь честных профессионалов из МВД (ребята, спасибо вам, я дала честное слово о вас не рассказывать, уже можно, наверное, — снимите же скорее с меня мое слово). Понадобилась помощь политиков и чиновников — если они разрешат, я скажу. Мои коллеги помогали мне открыто и бескорыстно, чиновники и политики помогали мне тоже бескорыстно, но втайне, исподтишка. А еще мне помогали олигархи. Они-то уж точно не желают оглашения. И я их понимаю. Поймите и вы меня, дорогие мои читатели.
Я виновата перед вами. Я использовала все эти три с лишним года, чтобы вытащить мужа — действительно невинно осужденного — из тюрьмы. Да, попутно и мне, и подруге моей ненаглядной Яне Яковлевой («Бизнес-солидарность»), и другой моей подруге Ирине Ясиной (Совет по правам человека при президенте РФ), и многим моим хорошим друзьям удалось вытащить из тюрьмы нескольких человек.
Я бы сказала, с десяток. Очень мало. А когда пришла моя очередь, я думаю — очень много. Ибо это невероятно трудно. Обидно, несправедливо, тупо, мерзко — вытаскивать по одному. Даже не из зиндана, а из чертовой черной дыры, из которой нет спасения, ибо проплачено.
Простите меня, Наталья Николаевна Магнитская. Мой муж выжил, потому что я — очень давно профессионал, в смысле проходить сквозь стены и находить общий язык черт знает с кем. У нас была одна бригада (следственная), у нас была одна тюрьма, у нас были одни врачи. У нас были одни судьи и одни прокуроры. «Список сенатора Кардина» — он и ваш, он и мой.
У нас была одна беда, нас прессовала одна банда. Наталья Николаевна, вы и правда не могли ничего сделать, потому что вы — фарфоровая, интеллигентная, принципиальная, хорошая. А я — стерва.
Я, как и многие, ничего не знала про Сергея, пока он не погиб. Личная беда делает нас эгоистичными. Наверное — наверняка — я могла бы помочь. Если бы мы познакомились раньше. Но мы познакомились позже, хотя точно встречались в очередях на передачи.
К тому времени, как укатали в Бутырку Сергея, я давно и легко (хотя и очень дорого) ходила, куда хотела, по пропуску певчей церковного хора. Я вставляла рамы в камерах, проплачивала горячую воду и заносила теплые одеяла. А также котлеты, рыбий жир и запрещенные мандарины (апельсины — можно).
Туалетные ершики, пилки для ногтей и машинки для стрижки волос. Мы с мужем вели сильно популярный «Бутырка-блог» и могли вам с Сергеем помочь. Но мы нашли друг друга только после его гибели. Простите.
Простите меня, без вины посаженные мальчики и девочки. Моего мужа скоро выпустят, а вас — не знаю. Но я не уйду, как не ушли многие до меня.
Я не собиралась становиться правозащитником, да и сейчас не хочу им быть, но я хочу стать настоящим гражданином и избирателем. Именно для того, чтобы вы вышли. Как и многие до меня, я не хочу уходить из тюрьмы. Потому что она во мне навсегда, я сама себе тюрьма, пока сидите вы.
Я не знаю, когда выйдет мой муж. Этого никто не знает — так уж вышло, что я первая из всех из нас, кто проходит этот новый круг. Сколько до этого было кругов ада, вы знаете. Поэтому моя жизнь — ваша. Другая жизнь смысла не имеет, и я не знаю ничего другого, что было бы важнее.
Нельзя молчать, нельзя соглашаться, когда макают мордой в говно, нельзя не сопротивляться, когда лезут с обыском в трусы. Дайте им по морде, уверяю вас, они удивятся. Удивятся так, что разведут руками и раскроют клюв — и можно будет вырваться.
Главное — не забыть фамилию этого клюва, чтобы потом не дать ему таскать из гнезда ваших детей. Обломайте чертов клюв. Тогда, быть может, мы истребим всю стаю стервятников. Хотя бы по одному.
А знаете, кто меня поздравил первым с решением Верховного суда о том, что дело моего мужа подлежит пересмотру и заслуживает оправдания? Федеральная служба исполнения наказаний РФ.
Я нашла-таки фею, которая год назад спасла моего мужа от физической смерти, когда его голым и босым отправляли на этап из Тамбова под Соликамск с сентября (отбытие) по ноябрь (прибытие). Ее зовут Елена Ивановна Гаврилина, и она красавица и умница. Как и ожидалось. Когда я ее разыскала, у меня впервые за три года полились слезы. Даже не знаю, почему. Ох, ё.
Ольга Романова
10.07.11г.
Источник: http://www.novayagazeta.ru/data/2011/073/00.html |
.
Рост цен это ещё цветочки!