Прошло менее года, как в передаче «Вести. Дежурная часть» на телеканале «Россия» вышел в свет сюжет о скандале, связанном с закупкой томографов для Областной клинической больницы №1 и Областной онкологический диспансер, по явно завышенным ценам.

Я тогда помогал журналисту «Вестей» Виталию Кармазину искать героев для сюжета и вводил его в курс политической жизни региона.

Журналистов из Москвы очень удивило, что на сюжет, показанный по Российскому телевидению, реакции властей не последовало. Уголовное дело, конечно, завели, но почему по статье «Халатность»? Почему министр, на которого завели уголовное дело, не просто не отстранен, а работает, как ни в чем не бывало?

Почему областное Министерство финансов не считает, что областному бюджету нанесен ущерб?

Расследованием этих странностей занялся коллектив программы «Честный детектив», все с того же телеканала «Россия».

Первым делом, по словам журналиста «Честного детектива» Андрея Скробота, они провели мониторинг цен томографов, аналогичных омским. Как оказалось, «российские» аналоги (в кавычках, потому что российская только сборка) стоят в районе 22-23 миллионов рублей. Импортные же, пылятся на складах производителей в Москве по цене от 32 до 37 миллионов рублей.

Напомню, для областной онкологии томограф был закуплен по цене 98 миллионов рублей, а через год, для Областной клинической больницы под управлением Константина Полежаева, уже за 136,5 миллионов рублей. Впечатляющая разница, не правда ли?

16 января съемочная группа «Честного детектива» приземлилась в Омске, и 4 дня проводила расследование уже у нас в городе. Министр здравоохранения Юрий Ерофеев, который и проходит обвиняемым по уголовному делу, от встречи отказывался все 4 дня.

16 января он якобы проходил лечение в МСЧ №10, 17 и 18 января он вроде бы в больнице уже не лежал, но говорил, что находится на больничном. Правда, именно в этот период он освободил от должности главного врача Детской клинической больница № 2 Сергея Быструшкина, позволившего себе пойти на выборы в Горсовет без одобрения губернатора Полежаева.

Конечно, подписывать приказы по политическим мотивам, это вам не с журналистами встречаться, да Юрий Владимирович?

19 января Ерофеев просто уже не брал трубку сотового телефона. Молодой следователь, ведущий дело, в отличие от министра, от интервью не отказался. Также интервью дали несколько известных омских общественников, имеющих собственный взгляд на ход уголовного дела и причины скандала.

18 января съемочная группа приехала снимать в Областную клиническую больницу, но полдня весь персонал, обслуживающий томограф, пытался его запустить, но отличный импортный томограф так и не заработал. После этого, я со съемочной группой поехал в Азово, где ребята хотели снять коттедж Ерофеева. А неплохо живет наш министр здравоохранения, знаете ли.

Вот коттедж, где Юрий Ерофеев раньше жил, однако, до сих пор прописан, но сейчас такой скромный домик уже не может удовлетворить выросшие потребности министра здравоохранения Омской области.

Несмотря на то, что министр отсюда уже съехал, ребята домик на всякий случай отсняли.

А сейчас Юрий Владимирович живет в шикарном трехэтажном коттедже с мансардой и оранжереей. Стоит эта прелесть на участке, площадью полтора гектара. В отличии от других Азовских домов, имеющих невысокие заборы, здесь забор по мощнее. Вот так коттедж выглядит с тыльной стороны:

Кстати, по словам соседа Юрия Владимировича, коттедж Ерофеев начал строить 3 года назад, то есть почти сразу, как стал министром. Строили его сначала солдаты, потом таджики, ну а отделывали уже армяне.

После Азово мы поехали в деревню Харино Омского района, где проживали герои сюжета, отснятого в прошлом году. Почему проживали? Дело в том, что вскоре после выхода сюжета в эфир, в результате продолжительной болезни скончался Сергей Конышев.

Ему больше месяца не могли поставить правильный диагноз, требовали денег за анестезию. В результате серии врачебных ошибок, у Конышева начал прогрессировать рак желудка, который смогли определить только тогда, когда было уже поздно. Вечная память.

А муж Людмилы Рыбиной скончался буквально недавно, 15 декабря. Она рассказала, что в 9 часов утра мужу стало плохо, и Рыбина вызвала скорую.

Прибежавшие девушки из ФАПа боролись за жизнь Дмитрия Рыбина более 3-х часов, ожидая квалифицированной помощи от бригады скорой помощи. Нужен был инсулин, которого в ФАПе нет. В 12.15 Дмитрий Рыбин скончался на глазах у маленькой внучки. Скорая так и не приехала. Мужчине было 57 лет.

Всегда тяжело слушать такие рассказы, общаться с людьми, недавно потерявших близкого человека. Слушать и понимать, что ты ничем не можешь помочь. После получасового разговора с Людмилой Рыбиной, помрачневший Андрей Скробот тихо сказал: «Да, такого я еще нигде не встречал». Пол-дороги до Омска мы ехали молча. Уже на подъезде к городу, журналист «Честного детектива» спросил: «Ребят, а куда смотрит губернатор?». Мы вздохнули, вопрос был явно риторическим…