«Всю нефть в России украл Ходорковский, а весь лес — Навальный», — заявил Алексей Навальный журналистам, выйдя из здания Следственного комитета на прошлой неделе.
Он также сообщил о полном изменении фабулы обвинения — вместо причинения имущественного вреда без хищения его обвиняют в хищении 16 миллионов рублей. «Политический заказ», — зашумели в среде сторонников Навального.
«Бастрыкин бережет лес, а то негде будет гулять с журналистами», — защебетала блогосфера. А между тем трое — оппозиционный политик Навальный, коммерсант Петр Офицеров и бывший директор «Кировлеса» Вячеслав Опалев — по одной версии, с подачи власти, по другой — из личной мести главы СК Александра Бастрыкина или по причине иных, неизвестных пока факторов, стали обвиняемыми по статье, грозящей им десятью годами лишения свободы.
Почему в «деле Навального» наблюдатели видят политическую подоплеку, а недостающими свидетелями оказались лесные пни?
Алексей Навальный
Вспомним, как начиналась эта история, и вернемся в раннюю весну 2009-го. Губернаторствующий в Кировской области соратник Немцова и Чубайса Никита Белых еще полон решимости эффективно заниматься региональной политикой, а в качестве помощника на общественных началах у него работает Алексей Навальный. Тем временем одно из крупнейших предприятий области — «Кировлес» — с трудом выживает в условиях финансового кризиса.
Гендиректор Вячеслав Опалев не контролирует филиалы, которым в сложившихся условиях выгоднее (и привычнее) работать «по-черному», то есть торговать лесом втихаря, умыкая продукцию у государства и родного завода. Официальные продажи леса сильно падают, а предприятие находится на грани развала. Опалев, привыкший сидеть на зарплате гендиректора и не вмешиваться в дела вверенного ему предприятия, не в состоянии заниматься антикризисным управлением.
Очевидно, что «Кировлесу» нужны контрагенты, способные находить клиентов и перекупать у предприятия сырье. Таким перекупщиком становится «Вятская лесная компания» под руководством Петра Офицерова, который приехал в регион и основал ООО специально для работы с «Кировлесом».
Их сотрудничество продолжается с мая по сентябрь. Эти пять месяцев определяют жизнь каждого из троих фигурантов этой истории на годы вперед. Теперь им предстоит длинная судебная тяжба, оправдание за отсутствием состава преступления и... новое обвинение уже по более суровой статье, предполагающей до 10 лет лишения свободы.
Бывший гендиректор «Кировлеса» Опалёв из обвиняемого скорее всего превратится в единственного свидетеля обвинения.
В чем суть обвинения? То, что предъявляли Навальному до апреля 2011 года (когда дело было закрыто за отсутствием состава преступления), еще вполне поддается осмыслению.
По версии следствия, он, пользуясь своим положением советника Белых, оказал давление на Опалева, чтобы тот заключил договор на заведомо невыгодных условиях с Офицеровым.
При этом гендиректор лесного заводика рассудил, по версии следствия, что от государства он теперь получит всяческие льготы и содействие, поскольку сделка осуществлена под покровительством губернаторского советника (по местным бизнес-понятиям читай «под крышей»). По версии следствия, цены, по которым «ВЛК» закупала продукцию у «Кировлеса», были снижены на 3–24% и ущерб предприятию от такого снижения составил миллион с лишним рублей. Общий оборот сделок между двумя компаниями — 16 миллионов рублей. Виновность Навального и Офицерова доказана не была.
Во время следствия стало очевидно, что снижение цены было связано с необходимостью реализовать продукцию в условиях кризиса, и с таким снижением «Кировлес» работал не только с «ВЛК», но и с другими покупателями. К слову, оборот совместной работы с «ВЛК» составляет лишь около 0,5% от всего оборота «Кировлеса» за указанный промежуток времени.
Предприниматель Офицеров — подельник Навального.
Итак, в апреле 2012-го, к радости Офицерова и Навального, дело против них закрывают, но ненадолго. Память о нем не успело засыпать древесными опилками, как глава СК Владимир Бастрыкин (уже изрядно подуставший от «троллинга» со стороны Навального, который требовал тогда расследования эпизода с запугиванием в лесу журналиста и с давлением на сидящих по «болотному делу») устраивает подчиненным грандиозный разнос. «Есть основания закрыть дело — доложи! — вопиет генерал-полковник. — Боишься, давят? Доложи!» — громогласит он.
И меньше чем через месяц Навального вызывают для предъявления обвинений. Только из махинаторов Навальный и Офицеров, а к ним до кучи еще и Опалев (проходивший ранее как свидетель) вырастают в настоящих «криминальных дубов» — членов одной ОПГ. Навальный идет как организатор, Офицеров — как соучастник, а Опалев — как активный член ОПГ, но в то же время главный козырь обвинения. А сумма хищения составляет теперь 16 миллионов рублей.
Стоит отметить, что «ВЛК» лес-то продавала, платила за него «Кировлесу», он, в свою очередь, лесхозам многочисленным. Но обвинение этот факт не волнует — 16 миллионов расхитили. Еще из занятного: одним из клиентов «ВЛК» было ООО «Вятские спички», так что при желании (учитывая небольшой спрос на продукт) вы можете приобрести спички, украденные г-ном Навальным у государства.
Каким образом получилось так, что общая сумма сделок «ВЛК» и «Кировлеса» стала суммой хищения, мы спросили у адвоката Навального Вадима Кобзева.
— Взят весь оборот между двумя компаниями и объявлен как растрата. Вам это ничего не напоминает? Точно такую же схему применили в деле Ходорковского. Причем я думаю, что и тогда и сейчас ее придумывают одни и те же люди. Это единственное, чем я могу объяснить смену квалификации — тем, что схема у них уже обкатана: «У нас прокатило это тогда, почему бы не повторить сейчас». С чего-то они взяли, что Ходорковскому вверили всю нефть, а Опалеву вверили весь лес, а продавая, они их расхитили.
— По некоторым версиям, суть обвинения может свестись к тому, что в работе «Кировлеса» вообще возник перекупщик. Разве «ВЛК» не забирала себе прибыль, которая должна была отходить в бюджет?
— Дело в том, что перекупщиков может быть как раз сколько угодно — это и есть то, что называется «капитализм». С каких пор это стало хищением? Тогда можно написать кучу заявлений на Опалева о том, что в течение трех лет он был гендиректором предприятия, продавал его продукцию и тем самым все растрачивал.
— Вы допускаете, что Навальный, Офицеров и Опалев будут признаны виновными?
— Учитывая, что обвинение вообще было предъявлено, такой исход дела вероятен.
— По вменяемой им статье возможно условное наказание?
— Для Опалева — да, в том случае, если он будет идти на сотрудничество со следствием и будет оформлено досудебное соглашение. Для Навального такое мягкое наказание будет идти вразрез с судебной практикой, маловероятно, что на это пойдут, да и зачем, на каком основании власть должна делать ему скидку? Скорее наоборот.
— А у Офицерова есть шанс на условное?
— Если он признает то, в чем его обвиняют, и даст показания на Навального, то да. Но только в том случае, если ему это будут предлагать. Понимаете, будь на месте моего подзащитного кто-то другой, я, как адвокат, посоветовал бы ему взять на себя вину, но в случае с Навальным это перечеркивает всю его жизнь.
— Какие аргументы сейчас есть у защиты?
— Собственно, только то, что все это дело — полный бред и в действиях обвиняемых нет состава преступления, именно это мы намерены доказывать в суде.
Петр Офицеров: «У Навального проблемы с властью, а я до кучи»
— Вы вообще понимаете, в чем вас обвиняют?
— Честно говоря, не очень. Я прочитал то, что написано в обвинительном заключении, но откуда это взялось — абсолютно непонятно. Это все похоже на... какую-то странную детскую сказку.
— Что это за сумма такая — 16 миллионов?
— Это весь оборот компании. Из этих 16 мы почти 15 отправили обратно «Кировлесу», причем по безналу. Все документы, которые это подтверждают, есть в банке, в налоговой, более того, они есть в материалах дела.
— Получается, что в деле есть только две цифры — 1,5 миллиона и 16, вас обвиняют сначала в ущербе на первую, а затем в хищении другой...
— Первая цифра тоже взялась непонятным образом. Это маржа компании, которую они просто взяли и целиком оценили как нашу выгоду. По такой схеме можно привлечь всех коммерсантов за причинение имущественного ущерба. Я просто занимался в этом регионе бизнесом, причем «белым». Мы даже все канцтовары покупали по безналу. Все смеются, конечно, но у меня даже программное обеспечение на всех компьютерах стояло лицензионное. У меня большая семья (Офицеров — отец пятерых детей), и я считаю, что бизнес должен быть «белым» — это способ защититься.
— Вы уже определили линию защиты в суде?
— У меня она не меняется третий год, с тех пор как дело только возбудили. И заключается в том, что я говорил и буду говорить только правду.
— Вы считаете, что таким образом сможете выиграть дело?
— Тут есть два варианта — если по закону, то мы будем говорить правду, наши аргументы учтут и дело закроют. А если вопреки закону решение уже принято и лежит в суде, то о какой линии защиты может идти речь?
— А вам не приходили мысли оформить явку с повинной, пойти на сотрудничество со следствием?
— Зачем, я же не совершал преступления... Если решили посадить ни за что, то они все равно посадят. Какой смысл идти на соглашение, на оговор себя и кого-то еще?
— Для смягчения наказания.
— И получить 5 лет вместо семи? Лучше остаться невиновным.
— Вам не кажется, что вы больше всех пострадали в этой истории?
— По сути так и есть. У Опалева проблемы с хозяйственной деятельностью, ему не удалось эффективно управлять предприятием — оно погибло. У Навального проблемы с властью, а я до кучи... В этом деле формально нет пострадавших, но фактически пострадавший — я.
— Вы, наверное, много раз уже пожалели, что связались с «Кировлесом» и с Алексеем Навальным...
— Ну, с Навальным я вообще-то не связывался, это уже ложная версия обвинения. Он просто находился там так же, как и я. Мы были знакомы раньше, но не только с Навальным, но и с многими, кто там был. К бизнесу он не имел вообще никакого отношения. По поводу «Кировлеса», пожалел, конечно, что потратил кучу времени на это — лесной бизнес очень тяжелый и энергоемкий, он до сих пор действует по принципам 90-х годов, а я уже расслабился и привык работать по-другому.
— А когда Бастрыкин устроил знаменитый «разнос» подчиненным, вы поняли, что вас это тоже скоро коснется?
— Когда он выступил со своей пламенной речью, я был в легком шоке, даже не из-за того, что это касалось Навального, а следовательно, и меня, а из-за того, в какой форме выражал свои мысли глава Следственного комитета.
— Вам не хотелось поговорить с Опалевым?
— Мы с ним виделись в коридоре Кировского суда, когда дело по первому обвинению еще шло там. Он сказал: «Извини, но это не моя война. У меня к тебе претензий нет, просто так получается...»
«Маяк Навального ведет в пропасть...»
Как мы уже говорили, Опалев в этой истории — один из соучастников («член преступной ОПГ»). И если догадки адвокатов верны, то он — единственный свидетель обвинения.
По информации, которой мы располагаем сейчас, других «козырей» СК или не припас, или тщательно их скрывает. Скрывают, кстати, и самого Опалева (после предъявления обвинений Навальному его местонахождение неизвестно). Но в этом деле есть еще один фигурант — Сергей Карнаухов — бывший зампред Белых. По его утверждению, Опалев стал своего рода «жертвенным агнцем», которого принесли на костер ради того, чтобы избавить общество от «опасного Навального», а его, Карнаухова, священный долг — позаботиться о семье Опалева и проследить, чтобы «главный злодей» получил по заслугам.
Одержимость Карнаухова Навальным — пугающая. Разделаться с ним он считает своим гражданским долгом. На встречу Карнаухов пришел с папкой документов по «товарищу Навальному» и напечатанной на четырех листах схемой взаимоотношений оппозиционера с теми, с кем, по мнению Карнаухова, он пересекался на жизненном пути (цветной, подробной, с фотографиями).
У бывшего заместителя губернатора Карнаухова целая папка документов «по товарищу Навальному».
— Почему же дело, которое по вашей инициативе возбудили в 2009-м, развалилось?
— Уголовное дело, которое было возбуждено на Навального задолго до его оппозиционной борьбы, прекращалось неоднократно! А почему? Потому что сначала на следствие давили областные чиновники — друзья Навального. Ведь если бы тогда сел уже третий помощник губернатора Белых — Навальный, тогда это напрямую бы угрожало самому губернатору. А потом кто-то в прошлом МВД России просто взял да и потерял материалы досудебного производства. Нашелся материал только после назначения нового министра. Поэтому при таком оперативно-разыскном обеспечении рассчитывать на динамичное и объективное расследование было сложно. У следователя, которого просто не за что винить, было две бумажки и пни из вятского леса. А они, к сожалению, говорить не умеют.
За время губернаторства Никиты Белых скандалы случились с тремя его помощниками.
— А сейчас ситуация изменилась?
— Уверен, да. Следственный комитет работает очень масштабно и профессионально. У меня нет сомнений в положительном для общества и негативном для Навального и других фигурантов исходе дела.
— Вы думаете, Навальный сядет?
— Думаю, да. Сейчас российское гражданское общество как талантливый подросток. Все его волнует. Все ему интересно. Но не хватает опыта видеть и разбираться в том, что выступает маяками в пока еще достаточно темном и непонятном мире. Поэтому задача государства — помочь молодому гражданскому обществу встать на ноги и уберечь его от пагубного влияния. И Навальный со своими сподручными — в данном аллегорическом контексте — один из таких маяков. И ведет он в пропасть.
Алексей Навальный: «Пусть сами сматываются отсюда»
Между тем на минувшей неделе Алексея Навального снова (во второй раз после предъявления обвинения) вызвали в СК. По прогнозу Кобзева, там могла состояться очная ставка между Навальным и Опалевым, но она не состоялась. Кстати, в деле (по причине его «особой важности») появился еще один следователь — уже четвертый.
О том, готов он сесть в тюрьму или эмигрировать, Алексей Навальный рассказал «МК».
— В одном из прошлых интервью «МК» вы говорили: «Я не боюсь их вшивого дела», теперь настрой изменился?
— Естественно, не изменился, теперь полностью ясно, что это вшивое и сфабрикованное дело. И оно кажется вшивым и сфабрикованным любому человеку, который захочет в нем разобраться и имеет в наличии калькулятор. Самое неприятное в этой истории, что вместе со мной по нему обвиняют Петра Офицерова — отца пятерых детей.
— Вы готовы сесть в тюрьму?
— У меня нет никакого мазохистского счастья от того, что этот вариант развития событий возможен, но я бы не стал заниматься тем, чем я занимаюсь, и расследовать деятельность людей, которые могут на это повлиять, если бы не был готов.
— Каковы, на ваш взгляд, перспективы этого дела?
— Понятно, что решение по делу принимают не следователи и даже не Бастрыкин, и тех, кто это делает, совершенно не смущает абсурдность обвинений. Если они задались целью меня посадить — их ничто не остановит.
— Не задумываетесь об эмиграции?
— Это был бы грандиозный подарок для них. Им гораздо комфортнее, когда люди, мешающие им жить, находятся далеко. Можно обвинить их в том, что они сбежали от правосудия или нырнули под крыло к Березовскому. Разумеется, я не виню ребят, которые эмигрировали по «болотному делу», в их случае это понятно, но сам я не собираюсь делать власти такой подарок — пусть сами сматываются отсюда.
Анастасия Родионова
| 
.
Рост цен это ещё цветочки!