Сергей Глазьев давно отличается антилиберальными взглядами в экономической политике. В начале 1990-х годов пресса помещала его в отряд молодых «завлабов», призванных Борисом Ельциным во власть.

«Завлабы», лидером которых безусловно считался Егор Гайдар, отличались, как известно, безбрежным рыночным либерализмом. Но Глазьев, возглавлявший в 1993 году Министерство внешних экономических связей, уже тогда как раз «гайдаровским» рыночником и не был.

Автор статьи был свидетелем, с каким победительным торжеством министр Глазьев объявил на одном из заседаний своей коллегии о том, что приватизация нефтяной отрасли остановлена и все успевшие отделиться от государства нефтекомпании постановлением премьера Виктора Черномырдина возвращаются в его лоно. Это заявление было встречено бурей аплодисментов. Но потом было дезавуировано. Черномырдин так и не решился тогда пойти против Ельцина и Гайдара.

Сейчас все окончательно вернулось на круги своя. Защитив за последние двадцать лет докторскую по экономике и став действительным членом РАН, Сергей Глазьев стал своего рода лидером той части экономистов, которых относят к когорте государственников (научный термин — дирижист, от французского слова «управленец» — точнее, «госуправленец»). Их отличительная черта от гайдаровцев — особый упор на финансовые возможности государства, а не частных собственников.

Они не против рынка, но он, по их вере, должен жестко регулироваться. Первый игрок — государство, а уже потом частные собственники.

В принципе, не все ли равно, главное, чтобы кошка, как говорил Дэн Сяопин, ловила мышей. Но пока в правительстве Дмитрия Медведева главную партию продолжают играть наследники если не самого Гайдара, то Алексея Кудрина — точно. Эта партия все же продолжает делать ставку на жесткие бюджетные ограничения, особо выраженные в так называемом бюджетном правиле, согласно которому все нефтедоллары, полученные при превышении цены в $93 за баррель, идут не в бюджет, а в Резервный фонд и ФНБ.

Иными словами, Минфин и ЦБ, грубо говоря, выводят значительные средства из оборота, опасаясь банального воровства и роста инфляции, которую считают главным врагом нашего ВВП.

Правда, горячие нефтяные купюры хотят бросить в экономику и в Минэкономразвития. Но советник президента Глазьев куда более радикален.

Вот чем он поделился 24 апреля с членами генсовета «Деловой России».

Первое. Единственная причина стагнации российской экономики, по мнению Глазьева, — это недостаток внутреннего дешевого (процентные ставки не должны превышать для промышленности 4–5%) и долгосрочного кредитования. Его нужно срочно увеличить в два-три раза. За счет чего? ЦБ должно рефинансировать банковскую систему под залоги обязательств предприятий реального сектора. По мнению Глазьева, производственные мощности в стране явно недогружены (максимум 50–60%).

Так что в случае получения предприятиями длинных денег все быстро заработает вплоть до 7–8% роста ВВП в год. Тут, правда, надо заметить, что, по другим данным, загруженность производственных мощностей заметно превышает 90%, так что развиваться по-старому некуда.

Однако этот шаг невозможен без резкого усиления банковского надзора (деньги должны идти только в производство, а не на финансовые спекуляции) и деофшоризации.

Глазьев заявил, что федеральный бюджет теряет в год от 500 млрд до 1 трлн рублей от ухода в офшоры.

Второе. Надо взять деньги со сверхбогачей, наподобие новоявленного российского гражданина Жерара Депардье, увеличив им подоходный налог, включая с дивидендов до 40%. А это, по подсчетам Глазьева, лишние 5 трлн рублей, которые бросят на инвестиции.

Третье. Нужен Московский международный финансовый центр. Он может стать одним из главных факторов борьбы с западными санкциями. Основа его появления — переход на расчеты со всеми зарубежными контрагентами на рубли. Глазьев поделился информацией, что еще месяц назад немецкую делегацию предупредили, что американские санкции, выводящие Россию из сферы долларовых расчетов (например, за нефть), приведут к потерям европейской экономики в 1 трлн евро. Выход — рубль. Немцы задумались.

Четвертое. Своя национальная платежная система. Впрочем, здесь все со всеми согласны, даже либералы с дирижистами. То есть санкции еще могут привести к тому, что российская экономика еще и укрепит свою независимость от западной. Правда, как признался Глазьев, не во всем. Но надо стараться. Тем более, как выясняется, де факто западные санкции уже привели к тому, что в Россию полностью прекратился импорт всех высоких технологий, включая лекарства.

Однако Сергей Глазьев уверен, что его программа выхода из режима санкций и стимулирования роста приведет к успеху. Осталось поддержать ее президенту.

Кстати, нашлись программы и для Крыма. Глазьев предлагает создать там по закону корпорацию развития, которая на бюджетные деньги обустроит на полуострове развитую инфраструктуру.

Константин Смирнов